Когда суд выносил приговор по делу Марины Рузаевой, в уголовный кодекс еще не были внесены изменения, криминализирующие пытки (позицию Фонда об изменениях в УК РФ читать тут). Тем не менее, суды могли при желании обеспечить соразмерное преступлению наказание.

Часть 3 Статья 286 УК РФ устанавливает уголовную ответственность в виде лишения свободы от 3 до 10 лет лишения свободы и лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет. Согласно части 4 статьи 15 УК РФ, преступления, подпадающие по часть 3 статьи 286 относятся тяжким преступлениям.

В 2020 году мы обнаружили 113 обвинительных приговоров по ч. 3 статьи 286 УК РФ (превышение должностных полномочий), вынесенных в 2019 году. Только в отношении 40 подсудимых в 113 приговорах были назначены реальные сроки, а 73 подсудимых приговорили к наказаниям, не связанным с лишением свободы. Мы также выяснили, что обвиняемых в превышении должностных полномочий по ч. 3 статьи 286 УК РФ оправдывают чаще, чем по другим уголовным делам. В отношении сотрудников полиции, пытавших Марину Рузаеву, также возбудили уголовное дело по ч. 3 статьи 286 УК РФ.

Решая вопрос о наказании подсудимым, суд учел смягчающие обстоятельства. Он посчитал, что наличие двоих малолетних детей и неудовлетворительное состояние здоровья являются смягчающими обстоятельствами для Самойлова. У Корбута — четверо малолетних детей, у Гольченко – один ребенок. Суд также учел «молодой возраст осужденного Гольченко. Кроме того, в приговоре суд указал характеристики подсудимых и их послужной список, и хотя суд прямо об этом не говорит, но положительные характеристики и достижения полицейских влияют на строгость наказания. Формальных жалоб на полицейских до дела Марины Рузаевой не было, и поэтому им можно смягчить наказание. Но в качестве отягчающих обстоятельств суд учел то, что преступление было совершено группой лиц по предварительному сговору.

Далее суд делает вывод о том, что преступление, совершенное Самойловым, Корбутом и Гольченко, в соответствии со статьей 15 УК РФ, отнесено к категории тяжких. На основании этого суд пришел к выводу, что подсудимых нужно приговорить к 3 годам 6 месяцам лишения свободы.

Казалось бы, приговор справедливый – обвиняемые были приговорены к лишению свободы, доводы Рузаевой были приняты судом. Однако важно отметить, что суд исключил из обвинения применение спецсредств — электрошокера и наручников. Вот это обстоятельство сыграло ключевую роль в смягчении наказания. Суд посчитал, что электрошокер и наручники не относятся к спецсредствам, т.к. они не были изъяты в рамках расследования и не было установлено, эти спецсредства состояли на вооружении полиции.

Но в пункте «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ не прописано, что «оружие или специальные средства» должны стоять на вооружении полиции, там говорится, что изделие должно принадлежать к категориям «оружие» или «специальное средство».

Кроме того, принятие или непринятие на вооружение (оснащение) конкретной модели специальных средств никак не влияет на их свойства, а следовательно – на общественную опасность преступления, совершенного с их использованием.

Из ст. 21 ФЗ «О полиции» следует, что к специальным средствам относятся, в числе прочих, средства ограничения подвижности и электрошоковые устройства. Таким образом, применявшиеся к Рузаевой наручники (частный случай средства ограничения подвижности) и электрошокер входили в перечень предусмотренных законом специальных средств, т.е. являлись таковыми.

Если бы суд привлек подсудимых к уголовной ответственности не только по пункту «а», но и по пункту «б» статьи 286, наказание подсудимых могло быть выше. Следовательно, есть основания считать, что суд назначил несоразмерное наказание.

Чуть больше, чем через год после приговора, Марина Рузаева узнала, что двум сотрудником полиции наказание в виде лишения свободы заменили на принудительные работы. Принудительные работы – это наказание, не связанное с лишением свободы.

За тяжкие преступления принудительные работы могут быть назначены, если человек совершил преступление впервые (статья 53.1 УК РФ). Принудительные работы могут быть применены как замена наказания за совершение тяжкого преступления, если осужденный отбыл не менее одной трети срока наказания. В деле о пытках Марины Рузаевой все требования закона были соблюдены.

Однако такое гуманное отношение к заключенным в России – редкий случай. Не будем спорить, что по данным ФСИН доля применения альтернативных лишению свободы наказаний выросла. Тем не менее, пытки, или, в данном случае превышение должностных полномочий – это не просто преступление против личности, а преступление против государственной власти и государственной службы. В этих преступлениях специальный субъект – представитель власти, должностное лицо, которое совершает преступление именно благодаря занимаемому им положению и вопреки интересам службы.

То есть общественная опасность этого преступления выше, чем по многим категориям дел, за которые можно было бы смягчить или заменить наказание. То, что субъект этого преступления – не простой гражданин, а должностное лицо, имеет очень важное значение при назначении наказания. Это человек, наделенный властью и полномочиями, имеющий возможность и ресурсы, чтобы применять насилие в отношении граждан. Замена наказания в виде лишения свободы на принудительные работы в данном случае – это не гуманизм, а отказ от правосудия, в котором нуждается гражданин. Фактически государство поощряет поведение сотрудников полиции, и, хоть формально и наказывает, но назначенное наказание несоразмерно совершенному деянию.

Марина Рузаева, как пострадавшая от пыток, не получила должной защиты от государства. Сотрудники полиции не оставляли ее и ее семью в покое ни на стадии следствия, ни во время суда, но, тем не менее, они оказались фактически на свободе. Выходит, что назначив госслужащему мягкое наказание за тяжкое преступление, а затем заменив его на принудительные работы, государство лишает потерпевших защиты, и, следовательно, правосудия.

Эта проблема не раз поднималась и международными инстанциями по правам человека. Так, например, в 2018 году Комитет против пыток ООН в своих Заключительных замечаниях по Шестому периодическому докладу Российской Федерации, в очередной раз порекомендовал России, кроме прочего, обеспечить, «чтобы [в делах о пытках] наказания им [должностным лицам, - ред.] назначались соразмерно тяжести совершенных ими преступлений».

Ранее мы писали о том, что статья 286 не пригодна для привлечения к уголовной ответственности за пытки, и что необходимо ввести самостоятельную статью, увеличить наказание, исключить сроки давности и расширить круг субъектов.

В начале декабря 2018 года муж Марины Рузаевой выяснил, что следователь Лысых С.И., который расследовал уголовное дело в отношении сотрудников полиции, подделал процессуальные документы – протокол осмотра иного помещения и протокол осмотра предметов. При реальном проведении осмотра места происшествия и надлежащем осмотре вещдоков доказательства о преступлении сотрудников полиции не были бы утрачены.

Цитата из приговора:
Указанные преступные действия представителя власти … повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства в виде подрыва авторитета и дискредитации федерального государственного органа – Следственного комитета РФ, в умалении доверия населения к действиям и решениям должностных лиц указанного правоохранительного органа применительно к решению задач по оперативному и качественному расследованию преступлений, обеспечению законности при производстве предварительного следствия, установлению обстоятельств совершения преступления, защиты прав и свобод человека и гражданина, принятию мер по установлению обстоятельств, способствующих совершению преступлений.

• Из-за уголовного дела о фальсификации протокол осмотра предметов и протокол осмотра иного помещения были исключены 19 января 2018 года из материалов уголовного дела.
• В отношении Лысых 29 декабря 2018 года было возбуждено уголовное дело по части 3 статьи 303 УК РФ.
• Лысых было предъявлено обвинение в фальсификации доказательств 5 июля 2019 года.
• Дело было передано в суд 25 мая 2020 года.
• Лысых был приговорен 12 марта 2021 года к 3 годам лишения свободы с лишением на два года права занимать должности в правоохранительных органах.

Общественный вердикт обжаловал этот приговор.

Лысых осужден за совершение тяжкого преступления против интересов государственной службы и правосудия – фальсификацию протокола осмотра предметов и фальсификацию протокола осмотра иного помещения.

Уголовный кодекс РФ дает судам право назначать мягкое наказание за преступление, если подсудимый сотрудничал со следствием, раскаялся в преступлении или как-то иначе загладил свою вину. Однако Лысых свою вину отрицал пока в судебном заседании свидетели и потерпевшая не дали показания. Когда же свидетели и другие участники процесса были выслушаны в суде, то Лысых фактически признал вину в фальсификациях. Однако пытался оправдать свое преступление. Так, Лысых пояснил, что протоколом осмотра иного помещения он изъял у Глущенко куртку Рузаевой, в которой она была в отделе полиции, когда ее пытали. Изъятие вещей он фиксировал на телефон, который потом оказался неисправен, и он не смог приложить фотографии к протоколу. Он вписал данные понятых, которые на самом деле не участвовали при осмотре. В то же время Лысых отметил, что считает, что данный протокол не является протоколом следственного действия и не является доказательством.

Более того, ни в период следствия, ни в судебном заседании Лысых в содеянном не раскаялся, не способствовал расследованию уголовного дела и изобличению виновных, вину не загладил и своевременно не принял мер к устранению негативных последствий.

Финальным аккордом следователь Лысых в суде заявил о том, что все следователи занимаются такой фальсификацией. Так, в попытке самооправдания, следователь дискредитировал все следственные органы и, кроме прочего, навлек на Усольский следственный отдел проверку со стороны федерального СК. Заявление Лысых в суде о типичности и распространенности фальсификаций протоколов в усольском следствии «Общественный вердикт» подал заявление в СК.

Суд не усмотрел в деле Лысых отягчающих обстоятельств. С данной позицией мы не согласны. Согласно пункту "м" ч. 1. ст. 63 УК РФ отягчающим обстоятельством является совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения.

Свидетель Глущенко пояснил суду, что доверял следователю, выдавая вещи потерпевшей. Именно доверие свидетеля Глущенко к подсудимому как к должностному лицу и обусловило то, что свидетель невнимательно прочитал протокол следственного действия при его подписании, не обратил должного внимания на графы протокола, в которых фиксируется участие понятых.

• Потерпевшие по уголовным делам имеет право подавать иск о компенсации морального вреда, если судом был вынесен обвинительный приговор. Это право установлено статьями 150, 151, 1101 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ).
• Гражданский кодекс дает право подать иск не к должностным лицам, причастным к пыткам, а к государству.
• Фонд подал два исковых заявления в интересах Марины Рузаевой. Первый – в связи с приговором в отношении сотрудников полиции, пытавших Марину, а второй – в связи с фальсификацией доказательств следователем.
• Подача второго иска связана с тем, что общая продолжительность производства по уголовному делу в отношении сотрудников полиции составила более 5 лет (с 04.02.2016 г. по 17.02.2021 г.). При этом длительность расследования увеличилась из-за преступления следователя Лысых, так как из-за фальсификации доказательств дело пришлось изъять и передать другому следователю, а некоторые следственные действия пришлось повторить. В иске о компенсации морального вреда за пытки ответчиком указано Министерство финансов и Управление федерального казначейства по Иркутской области. ГУ МВД России по Иркутской области и сотрудники полиции, которых привлекли к уголовной ответственности за пытки Марины Рузаевой, – заинтересованные лица.
• В иске о компенсации морального вреда за фальсификацию следователя ответчики – Министерство финансов и Управление федерального казначейства по Иркутской области. СУ СК РФ по Иркутской области как работодатель следователя и сам следователь Лысых выступают третьими лицами в иске.
• Эти два иска поданы к государственным органам, так как именно госорганы несут ответственность за преступления своих сотрудников.
• Заявленный размер первого иска – 1 млн. рублей, второго – 500 000 рублей.
• 29 августа 2022 года ГУ МВД России по Иркутской области представило возражения к иску о компенсации морального вреда. МВД отказалось признавать требования истицы, указав что они необоснованные и не подлежат удовлетворению.

26 декабря 2022 года Кировский районный суд Иркутска частично удовлетворил иск о компенсации морального вреда за полицейские пытки и постановил взыскать с государства 500 тысяч рублей. Юрист Фонда «Общественный вердикт» Яков Ионцев ожидал, что суд занизит сумму компенсации еще больше. Тем не менее он считает, что эта сумма занижена хотя бы потому, что она ниже стоимости лечения Марины Рузаевой.